Лидер движения «Новороссия» Павел Губарев в эксклюзивном интервью корреспонденту «Сегодня.ру» во время новогодних праздников рассказал о ситуации в Донбассе, возрождении Новороссии и будущем русского народа.

Если кратко, чем для Вас стал минувший 2014-й год?

Вопрос, конечно, забавный. Этот год изменил всю мою жизнь. И для меня, в некотором роде, это рубеж, разделяющий жизнь, которая была до этого, которая была очень простая, обыденная, — то есть, жизнь интересующегося политикой обывателя, предпринимателя, отца многодетного семейства, — и мою жизнь сегодня.

Сегодня у меня жизнь политическая, и это конечно в некотором роде неожиданно, и к этому не был готов ни я, ни моя семья, ни мои друзья, которые тоже сегодня стали моими соратниками по убеждениям. Сегодня они — тоже политики, и для нас это — жизненное перевоплощение в хорошем смысле. Теперь мы не только живем, у нас есть цель, у нас есть русская миссия, не побоюсь этого слова, и мы встроились в эту общую миссию нашего народа, которая состоит в том, чтобы сделать мир справедливее.

Наверное, не все надежды сбылись, и 2014-й год всё равно вышел очень сложным. Есть что-то такое, что Вы сейчас хотели изменить, если бы могли вернуться назад?

Если бы я мог вернуться назад, всё было бы гораздо эффективнее, но знаете… Как вот этот старый еврейский анекдот: «Был бы я такой умный, как моя Сара потом». Только в этом смысле. А так, если говорить о концептуальных поступках, то я бы наверное сделал бы всё точно так же.

В принципе понятно, чего мы все ждём в наступившем Новом Году, — прежде всего, конечно же, мира. А чего Вы больше всего боитесь?

Самое страшное для меня: это мой регион, мой свободный независимый Донбасс, плацдарм Новороссии — снова в составе Украины. Политически это для меня вещь, которая будет считаться поражением. Да, это будет не только мое поражение, но для меня это будет очень болезненным ударом.

То есть, если Новороссия состоится лишь как автономия в составе того государства, в которое они по сути принудительно входила с 1991 года, Вы будете считаться это крахом, я правильно понимаю?

Да, именно так.

Вот украинцы чуть что не так, сразу жалуются на предателей. У них повсюду предатели, если их послушать, везде агенты России и т.д. От ополченцев обычно мы такого не слышим. Люди привыкли сами отвечать за свои победы и за свои неудачи. Но всё же, есть предатели? Может не в ополчении, а скажем, в руководстве Республики?

Я надеюсь, что нет.

А предатели в Москве?

Тоже надеюсь, что нет. Знаете, это конспирология, тут всякое можно говорить. Если послушать, например, Стрелкова, то там вообще одни предатели. Но подождите. Нас ведь не сдали, не оставили в беде.

То есть, Вы не согласны с этой точкой зрения, что Новороссию сливают?

Пока до сих пор я никакого «слива» не замечаю. Я вижу обратный процесс, что всё выстраивается именно так, как нужно с идеальной точки зрения. Да, всё не так быстро. Да, всё не так гладко. Да, где-то пробуксовки, где-то олигархи пытаются отыгрываться. Но это естественный процесс. Я ведь еще в августе на митинге говорил о том, что следующая опасность для нашей народной революции — это аппаратная контрреволюция. Сегодня мы знаем это и мы будем её предотвращать.

Вы уже упомянули Стрелкова. Многие ополченцы говорят, что без него не было бы самого ополчения. Другие, наоборот, осуждают его за то, что в опасный момент он всё-таки покинул Донбасс. Как считаете Вы?

Надо сказать, что Стрелков не один действовал. И заводили его люди, которые стали его первым вооруженным активом — это ребята из «Народного ополчения Донбасса», которые в общем-то на первом этапе большую роль сыграли, чем Стрелков. Они просто сегодня неизвестны, не раскручены, не распиарены так как Игорь Иванович. Хотя я его безусловно уважаю. Это Рыцарь, у него исключительно идейные мотивы, с этим спорить никто не станет.

Что касается людей, которые его осуждают, я бы им сказал — вы сделайте столько, сколько он, хотя бы, а потом уже начинайте рассуждать. На мой взгляд, это не совсем корректно — критиковать человека, который сделал очень многое. Нельзя сказать, что Новороссия — это его проект. Это проект тысяч людей. Я бы даже сказал, десятков тысяч. Сегодня это даже можно назвать национальной идеей.

Новороссия — это Новая Россия. И конечно, к ней причастны многие. И Стрелков Игорь Иванович в том числе.

Что Вы думаете о недавних событиях в Москве? Я понимаю, вопрос наверное не ключевой…

На самом деле это как раз ключевой вопрос. Я сказал бы так. Читаю многие высказывания троллей, прокремлевских в основном, что дескать «собралось три калеки, всё захлебнулось, утонуло».

Опасность «майдана» в России совершенно нельзя преуменьшать. Нужно быть готовыми к этой опасности. Майдан у нас начинался тоже с маленьких протестов ничего не понимающих студентов, которых «побили» сотрудники «Беркута». Всё это по капельке, а ведь точек давления в России много. И тут троллить не надо, тут нужно воспринимать опасность адекватно. Она есть, её не надо недооценивать. И нужно готовить адекватное противодействие.

Адекватное противодействие может оказать только организация, построенная снизу, живая, и у каждого участника этой структуры должна быть высокая личная мотивация и очень четкое понимание целей и задач, вплоть до таких глобальных вещей, как место России в мире, глобальное устройство мира.

То есть, эта должна быть группа понимающих людей, под ними должны быть живые первичные организации. И только такая сила, организованная снизу, повторю еще раз, может противостоять тому, во что пытаются сейчас наши враги погрузить Россию. Они попытаются, они будут это делать на основе всех внутренних противоречий, которые есть. А коррумпированные чиновники будут работать при любой власти.

Даже ту либеральную власть, которую хотят установить здесь наши враги, Соединенные Штаты со своими сателлитами, чиновники примут точно так же, как сегодняшнюю властную вертикаль под началом Владимира Путина. Поэтому я не искал бы опоры в этих чиновниках, «партии власти». Опору нужно искать только в народе.

Тот же Янукович допустил мощнейшую ошибку. Он не нашел опору в народе. А ведь её даже не нужно было искать, её нужно было брать, а она была. Он не стал строить ту организацию, ту самоорганизацию снизу и …просто уехал.

Раз мы заговорили о месте России в мире, и о России в целом, много ли вещей в стране, которые Вы, как политик, хотели бы изменить уже в самой России?

О проблемах России многие рассуждают. И даже Владимир Владимирович Путин постоянно в своих выступлениях это озвучивает. Они есть, руководство страны обо всех этих проблемах знает, над ними работает. Не так быстро, как хотелось бы, но они решаются.

Сегодня, пожалуй, можно сказать о том, что Россия обороноспособна, а это очень важно, и этот краеугольный камень суверенитета сегодня на своем месте, он стал фундаментом. Ну, а все остальные проблемы, я надеюсь, будут решаться, и скоро мы это увидим, и решаться они будут коренным образом, как ответ на давление извне.

Российской власти придется быть очень патриотичной. Путин в своей речи сказал очень важное слово «автаркия». Это экономическая независимость определенной агломерации людей. Он сказал так: «Надо будет — будем автаркию строить».

Он показал готовность, что на любую угрозу, какие бы рынки не «обрезали», какие бы санкции не вводили — на любую такую угрозу есть адекватный ответ. Он потребует жертв и колоссальной работы, но готовность адекватно отвечать на все угрозы — она в российском руководстве есть, и президент России дал недвусмысленно это понять своим «заокеанским партнерам», как он выражается.

Сейчас в России, как Вы знаете, три самых популярных политика — это Владимир Путин, Сергей Шойгу и Рамзан Кадыров. С первыми двумя понятно, а вот вокруг Кадырова ходит огромное количество разных слухов, и вообще фигура вызывает очень серьезные противоречия, споры, конфликты. А что Вы можете сказать? Кто для Вас сегодня Рамзан Кадыров?

Я скажу то, что думаю. Надеюсь, что когда-нибудь у меня будет возможность с ним познакомиться. Рамзан — это человек со стержнем, который последние 10 лет очень неплохо справляется с руководством такого непростого региона, как Чеченская Республика. И за это он снискал большое уважение не только среди чеченского народа, но и среди россиян.

И последний самый вопрос. Там, в Москве, националисты часто кричат «Россия для русских». А что об этом лозунге думают здесь, на Донбассе, где за русских борются не словом, а делом?

Подобный лозунг — это не настоящий русский национализм. Подлинный русский национализм не имеет этнической составляющей. Русский национализм — национализм особый, национализм духа, большой вселенской цели, национализм цивилизационный. Для русского национализма брат и соратник — любой человек, для которого Россия является Родиной, и который готов ради Родины жертвовать собой.

Те же так называемые «нацдемы», которые говорят «сделаем Россию без Кавказа», — глупцы, которые не понимают фундамента, не понимают, что русский национализм — это большое жизненное пространство и для русских, и для россиян. Это вселенская мировая миссия установления в мире справедливости, русского порядка, когда можно будет говорить о том, что в мире все равны, а Россия в этой равной конкуренции народов и наций — справедливый арбитр.

Я вообще придерживаюсь концепции русских как народа-армии, которая поддерживает вышеупомянутый русский порядок во всем мире. Недаром русские философы называют Россию великим сдерживателем мира от тьмы, в которую его пытаются погрузить адепты либеральной цивилизации. Эта цивилизация зашла в тупик, а «конец истории» о котором писал Фукуяма, еще не произошел.

Он произойдет в будущем, но в иной форме, не как торжество либеральной идеи. Она в тупике. А выход может показать только Россия и русский народ, как носитель высшей мировой справедливости.

События независимой России

Павел Губарев о России, Новороссии и будущем русского народа